(Евгений Перевалов)
Труд Ксении Кривошеиной — пожалуй, самое подробное исследование жизненного пути матери Марии, 70-летие со дня гибели которой отмечается в этом году. Книга состоит из двух частей: собственно летописи жизни монахини, написанной Кривошеиной, и материалов, дополняющих жизнеописание, — это и свидетельства современников, например философа Николая Бердяева, и воспоминания родных матери Марии, и исследования ее литературного творчества, и отрывки из номеров «Вестника» участников французского Сопротивления. Очень помог автору семейный архив: Игорь Кривошеин, отец супруга Ксении Кривошеиной Никиты, сам был участником Сопротивления и вместе с матерью Марией помогал спасать евреев от депортации в Германию, в концлагеря.Полное название книги звучит как «Мать Мария (Скобцова). Святая наших дней». Читая ее, понимаешь, что вторая часть заголовка, — «Святая наших дней», — это не просто указание на время, в которое выдалось жить героине книги, но и ее характеристика. «Она была дочерью своего времени, той Европы и России, которая чаяла катастроф и взрывов, чуяла и предрекала безысходность», — так пишет автор в предисловии к своему труду. Земной путь матери Марии, урожденной Пиленко, вполне оправдывает эти слова. Она родилась в Риге, детство провела в Анапе, юность в Петербурге. Посещала философско-литературные собрания. Со смертью отца отошла от веры. Увлекалась социализмом, курила, влюблялась, не единожды была замужем. Самой сильной, но безответной ее земной привязанностью был Александр Блок. Возвращение на Кубань, революция, Гражданская война, и вот — Мария Кузьмина-Караваева (по первому мужу) — городской голова Анапы, потом — комиссар по здравоохранению и народному образованию. Недолгий период борьбы красных и белых за Анапу — арест и угроза казни — и эмиграция из Советской России в Европу, где ей предстояло встать на монашеский путь и принять смерть в нацистском концентрационном лагере Равенсбрюк.
Описывая все эти вехи жизненного пути будущей монахини, Ксения Кривошеина старалась как можно шире рассказать о времени и людях, ее окружавших, о России, настроениях той эпохи, о Серебряном веке, об исканиях интеллигенции, плоть от плоти которой была сама будущая монахиня. Немалое внимание в книге уделено творчеству матери Марии (как в светский, так и уже в монашеский период ее жизни). Круг ее интересов был обширен: поэзия, живопись, вышивка, иконопись. До самого последнего момента она продолжала вышивать, даже в Равенсбрюке.Труд Ксении Кривошеиной — попытка взглянуть на жизнь матери Марии объективно, без идеологических штампов. Личность Марии (Скобцовой) довольно известна и за рубежом, и в нашей стране, где ее в 1985 году посмертно наградили орденом Отечественной войны II степени. И если на родине Марию (Скобцову) преподносили по преимуществу как партизанку и социалистку, то на Западе она известна как борец с косностью официального православия, защитница евреев. Спор о ее личности идет до сих пор: некоторые возмущаются ее «мнимой святостью», другие — подчеркивают мужество и самоотверженность. Кто-то говорит о ее «странном» монашестве, а кто-то — об истинно христианском пути. «Она была просто женщиной… и вдруг приняла постриг и стала монахиней в миру. Монахиней тоже странной, нетрадиционной, о чем сокрушался митрополит Евлогий Георгиевский, хотя сам благословил ее на этот подвиг», — пишет Ксения Кривошеина. В чем же была нетрадиционность ее монашеского пути? Она не заперлась в келье, не ушла в затвор: наоборот, она активно проповедовала, открывала приюты, бесплатные столовые, дома для престарелых и бездомных. «Путь, на который она вступила, был действительно „горний и долгий‟, Господь указал ей тернистый путь, уврачевал язвы прошлого, и она, как египетская блудница, пала ниц и обнажила перед Богом всю свою душу — она „обнищала до конца‟», — пишет Ксения Кривошеина. Монашество матери Марии было выстрадано, оно не было плодом сиюминутного порыва. Книга Ксении Кривошеиной — именно об этом крестном пути к постригу.Вторая часть издания, в которой собраны свидетельства и воспоминания о матери Марии, людях, с ней связанных, документы, исследования, где анализируется ее творчество, также чрезвычайно интересна. Остановимся на некоторых из публикаций. Вот, например, статья Григория Беневича «Мать Мария и «Житие царя Давида» — о вышивке, созданной монахиней в 1939‒1940 годах. Автор толкует работы матери Марии в свете Евангелия. Восемь сюжетов, представленных на вышивке, в большой степени соответствуют заповедям блаженств из Нагорной проповеди, считает Григорий Беневич. Например, эпизод, где Давид скачет от радости перед ковчегом Завета, соотнесен с заповедью «блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят», а сюжет с помазанием Давида на царство — с первой заповедью «блаженны нищие духом, ибо их есть Царствие Небесное», и нищета духа понимается как готовность полностью положиться на волю Божию.
А исследование Гжегожем Ойцевичем, профессором Варминско-Мазурского университета в Ольштане (Польша), посвящено смерти любимой дочери матери Марии Гаяны. В июле 1935 года она уезжает в Советский Союз и меньше чем через два года «скоропостижно» умирает, по официальной версии — от тифа. Однако польский ученый указывает на множество белых пятен в этой истории: о странной личности Георгия Мелия, мужа Гаяны, о сомнениях в официальной версии смерти Гаяны со стороны, например, Анны Ахматовой и так далее.
Исследования, документы и воспоминания, дополняя картину жизни матери Марии (Скобцовой), которую рисует в первой части Ксения Кривошеина, позволяют непредвзято взглянуть на ее судьбу. Сегодня, когда монахиня уже канонизирована Константинопольским патриархатом, пророчески звучат слова митрополита Антония Сурожского: «Ее образ будет становиться светлей и светлей, ее духовное значение будет для нас всё возрастать по мере того, как и мы начнем понимать последний смысл Любви воплощенной и распятой».
«Вода Живая»