О подвиге русского доктора, спасшего от неминуемой смерти сотни жизней узников лагеря военнопленных, не написано книг, не названы в его честь улицы, даже военных наград у него не было. И о войне вспоминать не любил, ведь и сам он был узником Кюстринского концлагеря . В лапы к фашистам доктор попал прямо во время операции, которую делал очередному красноармейцу буквально под огнем врага. Еще в далеком 1961 году в «Литературной газете» был опубликован рассказ «Егорушка», основанный на воспоминаниях легендарной советской летчицы-штурмовика, Героя Советского Союза Анны Александровны Тимофеевой-Егоровой. В августе 1944 года немцы сбили ее самолет над Польшей и саму ее, обгоревшую, без сознания доставили в Кюстринский концлагерь.
Анна должна была умереть, но выжила, и благодаря ей стало известно о подвиге челябинского врача Георгия Синякова, в тяжелых условиях плена не изменившего своему призванию и долгу. Военный врач 2-го ранга Георгий Синяков, оказавшись с ранеными бойцами в окружении, не оставил их и попал в плен. Прошел концлагеря Борисполя и Дарницы, а в мае 1942 года оказался в Кюстринском. Посредине лагеря за колючей проволокой и под охраной часовых находился лазарет. Сюда и привели вновь прибывшего в лагерь пленного Синякова. Доктор очень удивился, увидев здесь, в стационарной фашистской душегубке, хирургический стол, скальпель, бинты, йодоформ и другое оборудование. Не сон ли это? Но был конец 1944 года, наша армия уже вступила в Европу. Фронт пожирал дивизии гитлеровцев, Германия позарез нуждалась в рабочей силе, а заключенные, живущие в адских условиях, умирали сотнями и тысячами. Такое положение стало невыгодным рейху. Поэтому и оборудовали в концлагерях лазареты. Советскому врачу тут же приказали сделать операцию на желудке одному из заключенных. Понаблюдать за работой военнопленного пришли немецкие врачи во главе с доктором Кошелем, а заодно он привел французских, английских и югославских специалистов из числа заключенных. Пусть, мол, посмотрят, что за медики у этих русских.
Принесли больного. Кто-то из фашистов громко утверждал, что самый лучший врач из России не выше немецкого санитара. А доктор Синяков, еле держась на ногах, бледный, босой, оборванный, делал резекцию желудка. Движения его были точными, уверенными, и присутствующие поняли, что в экзамене этот хирург не нуждается.Из всех блоков потянулись к Синякову за исцелением. И Георгий Федорович лечил прободные язвы, плевриты, остеомиелиты. Делал операции по поводу рака, щитовидной железы. Каждый день по пять операций и более пятидесяти перевязок! Доктор страшно уставал, но сознание того, что в бараках лазарета лежит более полутора тысяч раненых и больных, не давало ему покоя.
К тому моменту, когда в лагерь привезли умирающую Анну Егорову, Георгий Синяков уже был уважаемым врачом даже среди немецкой охраны. Однажды ему довелось спасти жизнь маленькому сыну одного из гестаповцев. Ребенок проглотил пуговицу и едва не умер от удушья. После этого случая Синяков мог выставлять немцам некоторые требования. Этой своей «привилегией» он воспользовался, чтобы спасти обожженную летчицу. По его настоянию Анну перевели из карцера в лазарет. Врач не только лечил многочисленные ожоги с помощью ранозаживляющей мази, придуманной им из крайне скудного набора доступных медикаментов, но и делился своей пайкой хлеба, поддерживая в девушке необходимые для выздоровления жизненные силы.
Однако только лишь врачебным героизмом не ограничивается подвиг Георгия Синякова в Кюстрине. Его сильный и волевой характер требовал действия — и «русский доктор» стал одним из руководителей лагерной организации Сопротивления. Подпольщики вели широкую агитационную работу среди заключенных, доносили до них правду о положении на фронтах, организовывали акты саботажа, разоблачали предателей, поддерживали больных и раненых. Сам Георгий Синяков неоднократно оформлял на узников концлагеря документы умерших заключенных и организовывал побеги.
Но вот орудийные залпы, долетавшие до лагеря далеким громом, зазвучали совсем близко. И вдруг все смолкло. Наступило затишье, и вскоре в лагерь вошли советские танкисты. Бывшие узники лагеря, все, кто мог держать оружие, забрались на броню танков и пошли в бой за Кюстрин. А Синяков по просьбе танкистов организовал в лагере полевой госпиталь, поскольку наши тылы отстали при стремительном броске войск вперед. За несколько суток Георгий Федорович прооперировал более семидесяти танкистов. После войны, с 1946 по 1972 год, Георгий Синяков работал в Челябинске, заведовал хирургическим отделением медсанчасти Челябинского тракторного завода, затем несколько лет занимал должность ассистента кафедры факультетской хирургии Челябинского государственного медицинского института. Долгие годы о его славных подвигах во время войны не знали даже коллеги. Скромный от природы, Георгий Синяков искренне считал, что не сделал ничего сверх того, что ему предписывал долг врача и гражданина. Сегодня в знак признания его героизма на здании хирургического корпуса больницы № 8 установлена мемориальная доска.
Печатается по материалам:
http://gandikap.blogspot.ru/2015/02/blog-post.html