«Поздний вечер начала января. Двое мужчин идут вверх по тропинке. В предвкушении, с желанием, но без спешки. Оба рады встрече. «Помнишь, Энтони Хопкинса? — покашливая, спрашивает один, улыбаясь, — eго герой, осыпаемый насмешками, спрашивает: «Как добыть огонь изо льда?» Пересматривал несколько раз». «Нет, нет, — продолжает второй, — лучше всего было у Оруэлла, помнишь строчки воспоминания героя о матери: «Он хорошо помнил тот день: ненастье, проливной дождь… даже нельзя читать. Двум детям в темной тесной спальне было невыносимо… Уинстон ныл, капризничал, напрасно требовал еды, слонялся по комнате, стаскивал все вещи с места, пинал обшитые деревом стены…младшая сестренка то и дело принималась вопить… Мать не выдержала: «Веди себя хорошо, куплю тебе игрушку… и в дождь пошла на улицу, в маленький универмаг неподалеку… вернулась с картонной коробкой. Он до сих пор помнил запах мокрого картона. Набор был изготовлен скверно… Уинстон смотрел на игру надувшись…Но потом мать зажгла огарок свечи, и сели играть на пол. Очень скоро… он уже заливался смехом… Они сыграли восемь партий, каждый выиграл по четыре. Маленькая сестренка…смеялась, потому что они смеялись. До самого вечера они были счастливы». Я не услышал, о чем шла речь, понял только, что первый говорил о фильме, второй вспоминал книгу. Оба делились тем, что стало важным и запомнилось».
Друг сделал паузу, добавил меда в чашки, с видимым удовольствием сделал глоток. «Помню эту историю до сих пор. На вот, возьми, — протягивает копию журнальной статьи, — еще один пример того, когда слова полновесные, смысл не высыпался из них и переспрашивать нет необходимости».
«Христос дал нам слово, а не меч», ответы Патриарха Павла на вопросы журнала «Нада Нова», апрель 1999 года.
Мы живём в тяжёлые времена, времена пошатнувшейся морали и нравственности. Насколько вера может помочь человеку и семье вообще сохранить психическое и духовное здоровье?
Мы знаем, что семья — основа общества. Со здоровой семьёй и общество будет лучше и здоровее. Конечно, это зависит и от времени, в котором мы живём. Но человек не имеет права быть только зеркалом внешнего мира, он — существо, наделённое способностью к действию. В этом смысле семья должна создать основу будущего — чтобы поколения вырастали в добре. Когда жизнь человека начинает искривляться, как кривое дерево, следы остаются навсегда. Православная Церковь никогда не прибегала к манипуляциям, ни силой, ни хитростью не пыталась перехитрить кого-либо. Она предупреждает, поучает, рассказывает о Евангельской истине тем, кто хочет слушать. Человек — свободное существо, а свобода подразумевает ответственность. Нет свободы без ответственности, как ни ответственности без свободы. Нужно сделать хотя бы то, что возможно, что проповедует Церковь, тогда и потомкам будет легче, они будут лучше подготовлены к трудностям. Бог человеку, кроме других даров, данных только ему, кроме ума, сердца и воли, даровал и свободу воли. Это и делает человека личностью. Ответственность без свободы была бы недостойна Бога, а свобода без ответственности была бы недостойна человека. Где мы окажемся в этой системе, в конечном счёте зависит от нас самих, от наследия, от семьи, от времени и общества, в котором живём. От нас зависит, будем ли мы поступать как люди или как нелюди. И в самых лучших условиях человек может потерять и честь, и душу.
Обычаи и привычки народа во многом сильнее Церкви и её канонов. Это особенно видно на семейных Славах и похоронах. Есть ли у Церкви силы и способность бороться с этим?
С ростом веры суеверия отступают. В нашей истории, особенно новой, мы пережили такие тяготы, что наши верующие, по крайней мере номинальные, не имеют понятия о сущности своей веры. Это как рама без картины. Рама тоже несёт смысловую нагрузку, но картина — картина и без рамы. На Рождество будет солома, бадняк, еда-питьё, на Славу — калач, свеча, опять еда-питьё, на Пасху — крашеные яйца, снова еда-питьё. Как будто сущность праздника в том, чтобы наесться и напиться. У того, что мы дошли до этого, есть несколько причин. Мы пережили время господства марксистско-материалистического мировоззрения, которое преподавалось и в школах, и в университетах, пропагандировалось СМИ. Это привело к потере духовности, к опустошению, и люди неминуемо вернулись к примитивизму. Церковь — не политическая организация, у неё нет ни оружия, ни других средств подавления. Христос не дал нам меча, Он сделал нашим оружием слово, евангельскую проповедь, чтобы проповедовать тем, кто хочет слушать и принять. Христианство — не просто наука, которую можно вызубрить. Этой наукой живут, её вводят в каждодневную жизнь для лучшего понимания. Но нам в нашей новой истории немного представилось случаев для этого — одна, вторая мировые войны, гражданская война… Это не оправдывает слабости и безразличия нашего священства, но это одна из причин.
Годами ведутся разговоры о введении Закона Божьего в школах. Есть ли у Церкви кадры, способные в век компьютеров донести до молодёжи науку о Боге?
Наша вера утверждает, что человек — это и тело, и душа. Церковь никогда не была против того, что изучается в школах и университетах… Но человек не только от этого мира, по нашей вере в нём есть душа. Его ожидает Царствие Небесное. Христос говорит: не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих. Односторонность, как и объявление частичной истины полной истиной, — большое несчастье. Человеку необходима духовная пища, а это слово Божие. В чём смысл жизни, что со смертью, что будет после смерти? Молодой человек должен изучать этот мир, но нельзя забывать и о другом, вечном. Церковь выступает за возвращение Закона Божьего в школы, как факультативного предмета. Требовать, чтобы он был обязателен для всех, означало бы принуждение, как во время коммунизма. Односторонность и полуистина опаснее лжи. А мы склонны к полуистинам. В Республике Сербской Закон Божий введён ещё три года назад. Недавно среди учеников проведено анкетирование: исследовалось их отношение и взгляд на предмет Закон Божий. Было шестнадцать тысяч ответов. Мне запомнилось, что написала одна ученица седьмого класса: «Закон Божий — полезная вещь, теперь я вижу и осознаю то, чего мы не учили в школе, но нужно было бы ввести его и для наших родителей и некоторых бабушек и дедушек». Один мальчик написал: «Закон Божий — хороший предмет, но его преподает плохой человек». Дети искренни. Нельзя говорить одно, а жить по-другому. Раньше у нас не было кадров, но они появляются. Нам необходимо получить время в расписании и помещения в школах.
Сегодня, когда кризис захватил многие общественные институты, что может Церковь сделать для того, чтобы наши дети вырастали здоровыми личностями и шли по правому пути?
Опять повторяю, основа этого — в семье. Ребёнок самим своим рождением принимает то, что она ему даёт, а к трём годам личность уже сформирована. Если мать и отец здоровые, в моральном смысле, люди, они могут показать ребёнку правый путь. Если мать говорит: «У меня не было, пусть хоть у тебя будет», — то, конечно, материальное выходит на первый план, как смысл и цель жизни вообще. Марксистскому учению о создании рая на земле конца не видно. Мы уже видели, какой рай они создали. Апостол Павел не позволяет, чтобы женщины поучали в церкви. Но нужно, чтобы они делали это в семье, домашней церкви. Если в семье всё будет как нужно, то и потомство будет защищено от искушений. Я не хочу всю ответственность перекладывать на отца, мать и семью, но на них лежит огромная ответственность. Церковь постоянно говорит об этом. Я тридцать четыре года прожил в Косово. Там у албанцев самый высокий уровень рождаемости в Европе, больше, чем в Албании. А у нас? Я разговаривал с одной образованной женщиной, сербкой, которая, имея двоих детей, хотела сделать аборт. В очереди одна врач, шиптарка, спрашивает свою соотечественницу, сколько у неё детей. Та в ответ — пятеро. «Ну, роди ещё два Скандербега!» И так всем в очереди, каждой пациентке советовала ещё по несколько Скандербергов родить. А когда дошла до нашей и услышала, что у неё двое детей, говорит: «Ну и ты роди ещё хотя бы три Скандербега…» А наша женщина вздрогнула и отвечает: «Ладно, ещё три, но Королевича Марка». Нужна была шиптарка, чтобы наша женщина осознала, как должно поступать. Если бы мы, сербы, имели рождаемость, хотя бы близкую к той, что имеют албанцы, или их рождаемость была близка к нашей, вопрос Косово вообще бы не стоял. Никому в мире не интересно, что здесь было и что для нас Косово. Для них албанцы здесь большинство, и в этом всё. Конечно, женщина — не «рожательная машина», но нужно обратить внимание на моральный момент в свете Евангелия, это самое важное.
В медицинской литературе встречается утверждение, что здоровым может считаться тот человек, который сердится не чаще двух раз в год. Сколько времени нужно человеку, чтобы «научиться» не сердиться, обуздать себя и победить гнев?
Человек не может научиться плавать, не входя в воду. Гнев ничему не помогает, только наносит вред тому, кто гневается. Некоторые люди считают, что их обязательно должны послушаться, хотят быть в центре всего. Родители часто перебарщивают и требуют послушания от своих уже взрослых детей. Из-за гордости и тщеславия так же часто случаются недоразумения. Унижать нас может кто угодно, но унизить — никто, кроме нас самих, наших дел и поступков. Нужно оставаться спокойным и контролировать себя, даже когда другие специально стараются вызвать ваш гнев.
В некоторых беседах Вы указываете на зло, которое угрожает верующим от всё более многочисленных и агрессивных сект. Что делает Церковь, чтобы защитить от этого своих духовных чад?
Всегда, знаете ли, главный вопрос — вопрос цели и смысла жизни. Когда он решён, всё остальное идёт намного легче. Конечно, всегда можно что-то исправить. О цели жизни размышлял и святой Василий Великий, говоря, что этим вопросом занимались и древнегреческие философы. Некоторые считали, что смысл жизни — в удовольствии, другие — в богатстве, третьи — в славе, в искусстве, науке, спорте, четвёртые — во власти и её дарах. Мы считаем, что цель человеческой жизни — заслужить здесь, на земле, бессмертие в Царствии Небесном. Когда человек решит этот вопрос, остальное приложится. Молодому человеку нужно дать возможность правильно определить смысл своего существования, чтобы он не тратил силы на то, что бессмысленно, чтобы сохранил их для важных дел. Пустота может вместить что угодно, сектанты тем и пользуются. Они агрессивны и хотят насильно затолкать нас в свои рамки. Наша Церковь со своей стороны реальным примером и современным языком, с духовным даром, объявляет Евангельскую истину для тех, кто хочет слышать.
Многим случалось встречать Вас на улице, в автобусе, поезде. Некоторые недоумевают, почему Патриарх Сербский, как и его предшественники, не ездит на машине?
Некоторые думают, что я рисуюсь. Не понимаю, почему. Люди, возможно, не знают, что я родился в деревне, что после войны я долго жил в местах, где не было общественного транспорта и чаще всего приходилось ходить пешком. Так было годами, я привык ходить пешком, и для меня это не проблема. Я езжу и на машине. Патриархия имеет и автомобиль, и бензин, но в наше время, когда многого не хватает, нужно беречь то, что есть для моментов, когда к нам приезжают из патриархий других стран.
Ваше Святейшество, возможна ли праведная война, может ли война в принципе быть праведной.
Если на Небе могла быть праведная война, почему не быть ей на земле?! Я имел в виду войну, когда сатана и его войско восстали против авторитета Бога и отвратились, из-за греха, из-за гордости. Святые Архангелы Михаил и Гавриил с другими Ангелами остались верны Богу. Сатана нападает на них, но святой Архангел Михаил с войском Ангелов защищается, нападает на сатану и низвергает его на землю. Для нас, христиан, захватническая война не только не позволена, но и достойна осуждения, тогда как оборонительная война благословенна. Иисус Христос говорит, что нет большей любви, чем положить душу свою за своих ближних. Тот, кто защищает свой дом, своё отечество, могилы предков и свободу, ставит на кон не одну, а если бы мог и имел, и сто жизней. Понятие Косово вросло в наши души, и самое важное в нём то, что святой князь Лазарь с предками нашими вышел не посягать на чужую свободу, не захватывать чужую землю, а защищать свою, не обращать насильно в свою веру, а защищать Православие. А в то же время это была и защита христианской Европы. Воевать так христианам позволено и вменяется в долг. Долг Авеля был в том, чтобы защищаться от брата, который напал на него. Наш долг, Божьим законом определённый, бороться за выживание, это ясно. Так было всегда, сколько раз наш народ поднимал восстания за пятьсот лет турецкого рабства… Так было и в 1941 году, когда напал Гитлер — и государство, и Церковь, и весь народ, все, как один, были готовы защищаться от чужеземца, пусть намного более сильного. В этом-то всё дело.
Источник:
Мудрое слово о правде, лжи и соблазнах современного мира. Пешком в вечность. — М., «Ковчег», 2014 г. — 304 с.;